Повести

- Бог видит, что постригают меня насильно... что нет моего желания идти в монастырь... нет моего согласия!.. Бог видит и за обиду мою... отомстит... Отомстит моему гонителю! – выкрикнула она и зарыдала, уже не сдерживаясь.
На мгновение ужас охватил Шигону и игумена. Игумен, дрожа как в ознобе и быстро бормоча, окончил обряд над рыдающей женщиной. Затем они подхватили Соломонию под руки, подняли ее и, торопясь, вывели вон из церкви. Здесь ее запихнули в каптан и крепко закрыли дверцы...

Возле власти

- Уж ты не брани его, Иван Лукич, парень-то прав, хоть и го-ря-че-нек! – ласково усмехаясь в густую черную бороду, неторопливо пробасил Данила Романыч, сосед по поместью и добрый, давнишний друг хозяина дома, рязанского дворянина Ивана Гордеева.

- Горяченек! – ударил кулаком по столу Иван Лукич и вперил гневный взор в стоявшего перед ним сына, пятилетнего худенького малыша в разорванной на плече рубашонке и с расцарапанной, перемазанной подсыхающей кровью щекой...

Жажда